Сериал «В круге первом»
Краткое содержание всех серий
| Номер серии | Описание серии |
| 1 | Советский дипломат Иннокентий Володин, потрясённый услышанным планом научной разведки, звонит в посольство США и предупреждает об операции. Звонок фиксируется спецслужбами и становится делом № 1. В подмосковной шарашке Марфино зэки-учёные — математик Глеб Нержин, филолог Лев Рубин и инженер-изобретатель Дмитрий Сологдин — трудятся над аппаратурой «особой связи», где любая удача приближает к послаблениям, а ошибка грозит «этапом». |
| 2 | МГБ начинает охоту на «телефонного предателя»: следователи анализируют запись голоса, подключая марфинских специалистов к задаче фоноидентификации. Генерал куратор требует от Рубина и Нержина доказать, что по короткой записи можно опознать человека. В шарашке крепнут внутренние фронты: «вольнонаёмные» и заключённые, конфиденциальные доносы и попытки Сологдина отстоять собственный проект шифратора, не отдавая чертежи в руки кураторов. |
| 3 | Семейная линия выходит на первый план: жена Нержина Надя в коммуналке держится из последних сил, сталкиваясь с бытовым презрением к «жёнам врагов». Нержин получает редкую свиданку — короткий островок человеческой жизни на фоне режимной машины. Следствие тем временем продвигается: по лингвистическим и голосовым признакам составляется круг подозреваемых, в который незримо попадает Володин. В шарашке обостряется конфликт честности и выживания: соглашаться на «службу режиму» ради облегчений или держаться принципов и рисковать этапом. |
| 4 | Сологдин отказывается сдавать ключевые решения по своему шифратору — его пытаются «ломать» режимом, посулами и угрозой лагеря. Рубин демонстрирует генералам прототип фоноскопии: машина выделяет спектральные «подписи» голоса, что даёт шанс вычислить абонента, звонившего в посольство. Володин мучительно проживает двойную жизнь: кабинетные приёмы, визиты к тёще-аристократке, пустота брака и страх расплаты за нравственный поступок. |
| 5 | Марфинцам дают послушать «тот самый» звонок, требуя доказать совпадение голоса с чиновничьими кадрами. Начинаются выезды в Лефортово: Нержина и академика Герасимовича вызывают на очные консультации и «проверку на лояльность», разрешая короткие встречи с жёнами — одновременно милость и пытка. Внутри шарашки запускается охота на стукачей: Нержин, Сологдин и Руська Доронин разрабатывают мирный способ разоблачить доносчиков, не подставив товарищей под карцер. |
| 6 | Следователи сужают круг до «дипломатической верхушки»; Володин понимает, что вынужденная откровенность перед женой и тёщей может его выдать. В шарашке возрастает давление: кураторы требуют ускорить фоноидентификацию, а Сологдину навязывают «совместную» работу с людьми органов. Нержин спорит с начальством о границах совести — для него работать на систему означает предать самого себя, даже если это даёт шанс на относительно сносную жизнь внутри Марфино. |
| 7 | Куратор Осколупов обещает «райские» условия в обмен на быстрый результат — лаборатории дают оборудование, но вместе с ним приходят новые запреты и доносчики. Рубин, оставаясь посредником между властью и учёными, балансирует на грани: он понимает цену знаниям и цену человеческой жизни. Володина начинают аккуратно «вести»: сопоставляют графики звонков, наблюдают за окружением, подталкивая к ошибке. Надя едва удерживает надежду: у мужа снова отнимают свиданку «по режиму». |
| 8 | Фоноскопия приносит совпадения — в деле появляется конкретная фамилия. Володина задерживают, превращая нравственную коллизию в уголовную статью о госизмене. Шарашка лихорадит: часть зэков просит перевода «на материк», другие ищут, как досидеть спокойно. Сологдина «ломают» угрозой этапа; Нержина ставят перед формальным выбором — подписать обязательства о сотрудничестве ради оставления в Марфино или идти в общий лагерь по приговору, сохранив свободу внутреннюю. |
| 9 | Система перемалывает всех: генералы предлагают Герасимовичу «заманчивую» работу над оптикой — фактически новый этап шарашкизации науки. Рубин понимает, что любой внятный результат укрепляет ту же систему, которая завтра отправит его на Север. Володина прессуют следствием; в параллельных сценах — камерная, почти домашняя жизнь марфинцев с песнями военного времени, напоминающая, что в неволе люди всё ещё остаются людьми. Нержин окончательно формулирует свой ответ режиму. |
| 10 | Приговоры приводятся в исполнение: Володину шьют дело, Нержина, Герасимовича и Руську отправляют этапом. Сологдину оставляют шанс работать «на объект», но ценой собственной воли. Марфино живёт дальше — как витрина «гуманного» ГУЛАГа, где наукой прикрывают сломанные судьбы. Финальный аккорд — выбор Нержина: он уходит на холодный этап, сохранив главное — право оставаться собой. |
( 1 оценка, среднее 5 из 5 )
